Дуэльный филлер

Игроки берут колоды "курьера" (жёлтую) и "гангстера" (красную), определяющие их цели и возможности.

Игровой процесс состоит в конструировании "дороги" - линии из 8-ми карт (из-за применения карт-препятствий, фактическая дорога, обычно, оказывается намного длиннее), отображающих различные эпизоды пути (и, как правило, затрудняющих путь, как минимум одному из игроков - хотя есть и благоприятные эффекты).

Игроки выигрывают, когда у противника заканчивается колода. Кроме того, курьер выигрывает, если дорога достроена (выложена 8-ая карта и выполнено условие с неё).

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- 

            Трах! – дверь салуна с грохотом распахнулась, перед ступившим за порог малышом Киппи. – Эй, Гарри – крикнул он внутрь – я скоро вернусь к виски и твоим цыпочкам. Придержи моё местечко, пока я смотаюсь до Гаррет-тауна и обратно.

            – Давай-давай – буркнул в усы Гарри, не переставая протирать пивную кружку. – Ори громче – может ещё не вся Калифорния слышала, куда ты собираешься двинуться, с 30 000 долларов наличными. – Вслух же он прокричал совсем другое – счастливого пути, Кип; не заставляй крошку Дейзи скучать!

Сказать так Гарри заставила не только слава Кипа, умевшего спустить шесть раз курок, прежде чем серебряный доллар упадёт на землю – но и полу-отеческая любовь к нему. Несмотря на нелюбовь к заполонившим городок северянам, Киппи был местным любимцем – успешный паренёк, щедрый в деньгах, умелый в работе и умеющий дать сдачи и кулаком, и револьвером.

            Сам Киппи, впрочем, уже не слышал пожеланий и у него не было времени задумываться о симпатиях южан. Если в салуне он ничем не отличался от них – то, едва переступив порог он вновь становился истинным янки. Вот и сейчас, ленивой походкой подойдя к своей кобыле он, первым делом проверил денежные мешки. Убедившись, что с ними порядок, Киппи, с хрустом переломил ствол винчестера, вогнав по пуле в нижний и верхний стволы. Вслед за этим он тщательно проверил оба кольта – и, вскочив в седло, тронулся в путь, в самой, что ни на есть северной манере – достаточно скоро, чтобы не задерживаться без нужды и достаточно медленно, чтобы оставить лошади силы, на случай если придётся пусть её галопом.

             Трудно сказать, сколько горожан слышало слова Киппи; во всяком случае, Депп Даррет, сидящий верхом на своём мустанге, на вершине скале, был здесь не из-за них. Имея на своём счету не один ограбленный дилижанс и более дюжины трупов (в счёт шли, разумеется, только те, кто имел несчастье разозлить Деппа – прочих он убивал без всякого интереса) – он давно хотел провернуть серьёзное дельце, а потому внимательно собирал слухи о сосредотачивавшихся в местном банке деньгах золотоискателей. Читал Депп неважно, большая часть его грамоты исчерпывалась умением коряво поставить подпись, и в экономике, конечно, смыслил мало. Зато он полагал (и надо признать – вполне справедливо) что не нужно протирать штаны в Йеле или Гарварде, чтобы понять – вся эта гора деньжищ не может быть истрачена в их захолустье.

            Сейчас он точно знал, что деньги будут отправлены сегодня, оставались только сомнения, в каком направлении – на север, к Эввельвиллю или на восток, в Гаррет-таун, выедет курьер.

            С высоты наблюдательного пункта Деппа, весь городок и его окрестности были видны чётко, как на мастерски нарисованной карте; и уж конечно широченная спина коренастого Киппи и мешки, прикрученные за ней, бросились бы в глаза самому меднолобому мексиканцу. Выплюнув изо рта изжёванную травинку, Депп надвинул шляпу пониже (чтобы свет солнца не попал в глаза, мешая прицелиться) – и натянул поводья, разворачивая мустанга к тропинке идущей вниз; первое большое дельце Деппа начиналось.